Мои боевые однополчане.
Б. И. ЯКОВЛЕВ - лейтенант в отставке бывший заряжающий орудия 45-мц батареи 3-го батальона 1-й ОБМЦ
Мне хочется рассказать о боевом пути 3-го батальона 1-й ОБМП, где я служил с весны 1939 года, участвовал в период советско-финляндской войны в овладении островами в Финском и Выборгском заливах. Летом 1940 года в батальоне были сформированы две артиллерийские батареи 76-миллиметровых и 45-миллиметровых орудий. В каждой батарее было четыре орудия, которые передвигались на бронетягачах (Т-20). В бронетягаче помещался расчет орудия -7 человек. Летом 1940 года меня перевели в 45-миллиметровую батарею (командир техник-интендант 2 ранга Максимов, его заместитель - политрук Малинин) 3-го батальона 1-й ОБМП, а в боях в Эстонии в сводный отряд морской пехоты под командованием полковника
И. Г. Костикова. Когда отряд вышел в район обороны от поселка Рапла до р. Казари,
И. Г. Костиков лично давал указания, где выгоднее занять огневые позиции 76-миллиметровым и 45-миллиметровым батареям, где установить станковые пулеметы.
По приказанию
И. Г. Костикова из всех стрелковых рот были собраны 50-миллиметровые минометы и соединены в один взвод. Командиром взвода назначили высокого, стройного и красивого старшину по имени Константин. Он подчинялся непосредственно командиру 76-миллиметровой батареи Капитану Р. И. Скачкову. Когда комбат В. В.
Сорокин или
Г. И. Скачков спрашивали старшину: «Ну, Костя, как дела?», следовал неизменный ответ: «На Балтике порядок». И действительно, у минометчиков всегда и во всем был полный порядок.
Артиллеристам и минометчикам приходилось участвовать как в наступательных, так и в оборонительных боях. Но у меня особенно остались в памяти упорнейшие бои за Рапла. Наша батарея 45-миллиметровых орудий своим огнем поддерживала наступление на поселок Рапла двух стрелковых рот - роту 3-го батальона и пограничников. Наступление на поселок началось рано утром, боем руководил лично полковник
И. Г. Костиков. Атаки были непрерывными и упорными.
К концу дня морские пехотинцы выбили фашистов и заняли Рапла.
Во время оборонительных боев за этот поселок отличились расчеты младшего сержанта Белкова с наводчиком старшим краснофлотцем Макаренко. Он из своего орудия подбил два немецких танка, уничтожил три огневые точки.
Я был тогда заряжающим в расчете младшего сержанта Андрея Конарева, наводчиком орудия у нас был Петр Стукань. Он работал быстро и точно. Все снаряды, выпущенные его орудием, накрывали цели. Но снаряды приходилось беречь. Их доставка и расход были ограничены вследствие малых запасов на артиллерийских складах флота.
Под руководством командира взвода Щербакова орудийные расчеты всегда умело выбирали огневые позиции, быстро и хорошо их оборудовали. Это обеспечивало прицельное ведение огня и безопасность расчетов. Сержант Щербаков был отличным артиллеристом. Я его помню как своего наставника на учениях и в боевых условиях. Он всегда требовал точности, четкости, а уж потом и скорости в работе. Мне, как новичку, сержант много раз показывал, как надо четко работать при подаче снарядов.
Когда две стрелковые роты и взвод легких танков, участвовавшие в освобождении Рапла, были направлены на другие участки обороны, то в поселке для обороны остались пограничники и наша батарея 45-милиметровых орудий. Несколько дней нам приходилось отражать яростные атаки немцев, силы которых все время увеличивались, а наши таяли. Сутками сыпались вражеские снаряды и мины на позиции защитников Рапла. У нас же не хватало боеприпасов и продовольствия. Использовав все возможности и средства обороны, поредевшие ряды пограничников и артиллеристов нашей батареи, в которой осталось два орудия и половина расчетов, по приказу полковника
И. Г. Костикова оставили Рапла, и отошли на новый рубеж обороны в район Кохила, а роты 3-го батальона на рубеж поселка Хайба и Турба, где в течение 21 и 22 августа вели тяжелые бои с превосходящими силами противника, рвущимися в город Таллинн.
22 августа в первой половине дня остатки 8-го пограничного отряда под командованием капитана Рукавишникова, старших лейтенантов Пушкина, Ковалева и остатки нашей батареи отбили четыре атаки немецкой пехоты и танков. Во второй половине дня немецкие танки и пехота по правому берегу р. Кейла вышли к поселкам Кийза и Саку, отрезав нам путь на Таллинн. Справа противник также обошел нас и вел бой за город Кейла. Тем самым был отрезан отход на Таллинн всему отряду.
Разведвзвод старшины В. Н.
Мураховского прикрывал своим огнем мост, чтобы дать возможность всем подразделениям оторваться от наседавшего противника. Сам Василий Николаевич был отличный снайпер. Он посмотрел в бинокль и заметил двух немецких офицеров на противоположном берегу. Старшина снял снайперскую винтовку с плеча, с которой не расставался, и метким выстрелом убил одного из них. Другой скрылся. Взвод держал оборону до тех пор, пока все подразделения батальона не отошли на достаточное расстояние. Только после этого взвод снялся и присоединился к последним отходящим группам отряда. В конце дня нам навстречу из района поселка Сауэ вел наступление отряд моряков под командованием подполковника М. И. Заалиашвили, помогая прорваться из окружения. Мы выходили двумя группами под прикрытием обеих батарей. В последнем бою на пути к Сауэ мы потеряли материальную часть, оставшиеся бойцы и командиры батарей выходили из окружения мелкими группами. После этого боя я не видел командира батареи Максимова, политрука Малинина, сержанта Щербакова и многих других воинов 3-го батальона.
После того, как 45-миллиметровая батарея перестала существовать как боевое артиллерийское подразделение, меня откомандировали в распоряжение начальника штаба батальона. Штаб располагался на восточной окраине Таллинна недалеко от памятника «Русалка». В этот район просачивались отдельные группы гитлеровских автоматчиков, с которыми мы легко справлялись. А когда силы противника оказывались значительными, капитан В. В.
Сорокин выводил всех имевшихся при штабе людей и лично поднимал их в атаку. Так повторялось несколько раз. У большинства из нас винтовки были без штыков, но мы умело пускали в ход приклады.
По заданию комбата я был связным с командиром 1-й роты старшим лейтенантом В. Жариковым. Его рота обороняла подходы к аэродрому на мысе Виймси.
В ночь с 27 на 28 августа капитан В. В.
Сорокинприказал мне вывести 1-ю роту с мыса Виймси, где держала оборону. Под покровом темноты я прошел по берегу речки Пирита в расположение обороны наших краснофлотцев и узнал, что здесь оборонялся взвод старшины В. Н.
Мураховского. Передав приказ командира батальона об отходе, я возвратился в штаб батальона, но здесь уже никого не было.
...Из Таллинна я эвакуировался на пароходе «Казахстан». Как и многим другим, мне довелось быть за бортом. Во время бомбежки меня взрывной волной выбросило в море. Катерники «морского охотника» подобрали нас и доставили на о. Гогланд, а оттуда, на тральщике, я добрался до Кронштадта.
После эвакуации Таллинна 1-я ОБМП нового формирования в сентябре 1941 г. мужественно сражалась на самом опасном, красносельском, направлении.
Хотя 1-я ОБМП с начала октября 1941 года и не существовала как отдельное боевое соединение КБФ, но ее воспитанники продолжали воевать в других бригадах морской пехоты и армейских частях.